Сибиряк не тот, кто не мерзнет, а тот, кто тепло одевается, - когда внизу тепло, верх не замерзнет! 

См.: Чернышевский Н.Г. Эстетические отношения искусства к действительности. - М.: Гос. издательство художественной литературы, 1955.-224 с.

Выдержка- с.8: " Так, например, у дуба может быть один только характер красоты: он должен быть высок и густ; эти качества всегда находятся в прекрасном дубе, и ничего другого хорошего не найдется в других дубах. [В диких животных вообще мало разнообразия типов: обыкновенный медведь и белый медведь].  Но уже в животных является  разнообразие типов одной породы, как скоро делаются они домашними. [Все экземпляры дикой лошади не отличаются друг от друга ничем; но как огромно различие домашних лошадей! Мы не думаем требовать, чтобы в одном экземпляре совмещались различные. Дикая кошка всегда одного цвета; но домашняя кошка бывает различных цветов, при совершенном единстве породы. Хороша черная как смоль кошка, но хороша и серая, и полосатая,как тигр, кошка. мы не думаем  и требовать, чтобы в одной кошке совмещалась и красота черной и красота серой кошки]. Еще более такого разнообразия типов красоты в человеке, и мы даже никак не можем представить себе, чтобы все оттенки  человеческой красоты совмещались в одном человеке [- нельзя же быть черноволосым и белокурым в одно время; все согласны, что голубые глаза хороши, что так же хороши и черные глаза и, верно, никто не горевал  еще о том, что у человека с черными глазами глаза в то же время и не голубые]"

Мысли вслух - переложение с мыслительного исследовательского на обыкновенный язык: то, что "удалено" от нас, не является нам прекрасным - мы только временами, подобно частному, говорим удаленному:" Красиво!" и тут же забываем о том. Но то, что близко, то частно, и потому прекрасно для нас. То, что "удалено", есть пространственное сознательное, которым надменно небрежит наше беглое сознание, но зато  с ним сообщается наше бессознательное сознание, выказывая затем активному сознательному разные па из тех, что обычно мы называем случайностями.  

Выдержка- с.10: " все живое уже по самой природе своей ужасается погибели, небытия и любит жизнь. И кажется, что определение [прекрасного]: " прекрасное есть жизнь", "прекрасно то существо, в котором видим мы жизнь такою, какова должна  быть она по нашим понятиям; прекрасен тот предмет, который выказывает в себе жизнь или напоминает нам о жизни" - кажется, что это определение удовлетворительно объясняет все случаи, возбуждающие в нас чувство прекрасного"

  Мысли: тем самым относительно нашей темы и мы подтверждаем, что трагическое есть часть возвышенного.

Выдержка - с. 11: " светская [тоненькая, худенькая], "полувоздушная" красавица кажется поселянину решительно "невзрачною", даже производит на него неприятное впечатление, потому что он привык считать "худобу" следствием болезненности или "горькой доли". Но работа не даст разжиреть; если сельская девушка толста, это род болезненности, знак "рыхлого" сложения, и народ считает большую полноту недостатком.  У сельской красавицы не может быть маленьких ручек и ножек, потому что она много работает - об этих принадлежностях красоты и не упоминается в наших песнях. Одним словом, в описаниях красавицы в народных песнях не найдется ни одного признака красоты, который не был бы выражением цветущего здоровья и равновесия сил в организме, всегдашнего следствия жизни в довольстве при постоянной и нешуточной, но не чрезмерной работе"

Мысли:  В русской песне жена всегда молода: №33 "Из-за лесу, из-за темного, из-за белого березничка": /Ко белу свету вор домой приезжал;// Вскрикнул он громким голосом:// Встречай меня, молода жена,// Примай коня темного,//Сымай платье кровяное/; №103 "Ах ты, поле мое,поле чистое" :/ А родна сестра плачет-как ручей течет,//Молода жена плачет- что роса падет,// Красно солнышко взойдет- росу высушит/.

Муж старый, а жена - проворна:№153 "Елинка, елинка,ты меня высушила": /Ты, старый черт, не бредишь ли ?//Седая борода, не во сне ли говоришь?// Я хочу вставать, хочу горенку топить,//Хочу щи и кашу варить,//Тебя. старого, кормить!"-//"Спасибо, ты , жена, не забыла ты меня!"/.

Жена красива №116 "Под ракитою зеленой русский раненый лежал": /А жене моей красивой- хоть платочек кровавой.// И скажи, чтоб не тужила, я женился на другой/; №9 "Скучно, матушка, весною жить одной":/Ты постой, постой, красавица моя.// Еще дай ты насмотреться на себя/; №11 " При долине куст калинушки стоит": /Красоты ее не можно описать,// Только можно на портрете срисовать/.

Лучшая невеста -крестьянская дочка:  №195 "Вилася хмелинушка":/"Пойдем, мило дитятко,//В хоровод гулять,//Невест выбирать.//Выберем невесту// саму лучшу, саму лучшу-//Крестьянскую дочку/.

У молодки ноги скоры, руки и груди  белы, лицо белое: №100 "Туманно красное солнышко, туманно": /Когда подломятся мои скорые ноги,//Когда опустятся мои белые руки,//засыплются глаза мои песками,//Закроются белые груди досками/; №105 "По шелковой по муравушке": /Встань ты, встань,друг из могилушки,//Глянь на ягоды на красные,//На свою рассударушку,//На мое лицо на белое/. 

Качества здоровья- белая, румяная, всегда весела, свойства плохого житья-худа и бледна: №126 "Калинку с малинкой вода поняла":/Али безумная? Сестрица моя//Белая, румяная, всегда весела,//А эта хозяюшка худа и бледна"//Оттого худа-бледна-в чужой стороне,// На чужой сторонушке плохое житье/.

В русской песне девушки красны- это знак здоровья:  №214 "Уж вы сени, мои сени": /Зелено вино курил,//Красных девушек манил://"Вы пожалуйте, девицы,//На пивоварню на мою/.

Жена, что тягловая лошадь- мотив обряда "опахивания": №232 "На печке сижу, посиживаю":/"Слезай жена с печки,//Надевай хомут!//...//Приехал ко двору-//Выпрягал жену,//Засыпал жене//Сена и овса,//"Ешь, моя жена!"/.

Выдержка С.12:" Но если увлечение бледною, болезненною красотою-признак искусственной испорченности вкуса, то всякий истинно образованный человек чувствует, что истинная жизнь-жизнь ума и сердца [т.е. жизнь бессознательного сознания-А.C.]. Она отпечатывается в выражении лица, всего яснее в глазах - потому что выражение лица, о котором так мало говорится в народных песнях, получает огромное значение в понятиях о красоте, господствующих между образованными людьми, и часто бывает, что человек кажется нам прекрасен только потому, что у него прекрасные выразительные глаза".

Мысли: действительно, в народной песне мы не встретим подробностей лица, за исключением тех, что являются нам в трагическом ужасном - это, когда  мОлодец бьет  дЕвицу по лицу и у нее из сережки выпадает каменЕц, а из румяного лица струится рудица, либо ручьем льют горючие слезы. О лице можно судить лишь по общим местам -  румяно или бледно, молодо или старо, бело или черно (темно), весело или грустно, и т.п. 

Выдержка- с.13: " ...они [принадлежности человеческой красоты- А.С.]  производят на нас впечатление прекрасного потому, что в них мы видим проявление жизни, как понимаем ее... От общего очерка фигуры переходим к лицу. Черты его бывают нехороши или сами по себе, или по своему выражению. В лице не нравится нам "злое", "неприятное" выражение потому, что злость - яд, отравляющий нашу жизнь".

   
Мысли: Заметь,  на надгробии в портрете мы никогда не встретим злого и неприятного выражения лица. Лицо может быть строгим, выразительным, грустным, улыбающимся, наконец, но никогда  злым.

 
С.13: "В млекопитающих животных, организация которых более близким образом сравнивается нашими глазами с наружностью человека, прекрасным кажется человеку округленность форм, полнота и свежесть; кажется прекрасным грациозность движений, потому что грациозными бывают движения какого-нибудь существа тогда, когда оно "хорошо сложено", то есть напоминает человека хорошо сложенного, а не урода, некрасивым кажется все "неуклюжее", то есть до некоторой степени уродливое по нашим понятиям, везде отыскивающим сходство с человеком [неуклюжесть по нашим понятиям род уродливости]... В лягушке к неприятности форм присоединяется еще то, что это животное покрыто холодною слизью, какою бывает покрыт труп; от этого лягушка делается еще отвратительнее".

С.14: "Кроме того, шум и движение животных напоминают нам шум и движение человеческой жизни; до некоторой степени напоминают о ней шелест растений, качанье их ветвей, колеблющиеся листочки их - вот другой источник красоты для нас в растительном и животном царстве; пейзаж прекрасен тогда, когда оживлен".

Мысли: И действительно, даже в могиле, в частности, в эпитафии есть напоминание "шума и движения человеческой жизни"-  когда в ней говорится " тише, ветви [ ели, березка-А.С.], не шумите, нашу маму не будите..." От того, видимо, обращение к трупу, лежащему  в могиле, как к живому, - ибо, даже после смерти никто из нас не перестает называться человеком, не теряет своего звания. Так, если косточки, то человеческие, а в народной песне "белы косточки", то есть светлые, жизненно "теплые", то есть, как лицо и руки белы.

С.14: " [и Гегель, и Фишер постоянно говорят о том], что красоту в природе составляет то, что напоминает человека ( или, выражаясь гегелевским термином, предвозвещает личность, утвержда[ют], что прекрасное в природе имеет значение прекрасноготолько как намек на человека".

С.15: " Но нельзя не прибавить, что вообще на природу смотрит человек глазами владельца, и на земле прекрасным кажется ему также то, с чем связано счастие, довольство человеческой жизни. Солнце и дневной свет очаровательно прекрасны между прочим потому. что в них источник всей жизни в природе, и потому, что дневной свет благотворно действует прямо на жизненные отправления человека, возвышая в нем органическую деятельность, а через это благотворно действует даже на расположение  нашего духа".

С.15: " ...приходишь к мысли, что бессознательно принимал он [Гегель-А.С.] прекрасным в природе говорящее нам о жизни, между тем как сознательно поставлял красоту в полноте проявления идеи. У Фишера в отделении "О прекрасном в природе" постоянно говорится, что прекрасное, только то, что живое или кажется живым. И в самом развитии идеи прекрасного слово "жизнь" очень часто попадается у Гегеля, так [что, наконец, можно спросить, есть ли существенное различие между нашим определением: " прекрасное есть жизнь" и [между определением его]: "прекрасное есть [полное] единство идеи и образа"...под "идеею " [у Гегеля] понимается "общее понятие, как оно определяется всеми подробностямисвоего действительного существования", и потому между понятием идеи и понятием жизни [или, точнее, жизненной силы] есть прямая связь".

Изложение гегелевского взгляда на прекрасное - с.15: "  "прекрасное в действительности только призрак, влагаемый в нее нашею фантазиею"; из этого будет следовать, что "собственно говоря, прекрасное создается нашею фантазиею, а в  действительности (или по гегелю: в природе) истинно прекрасного нет"; из того, что в природе нет истинно прекрасного, будет следовать, что "искусство имеет своим источником стремление человека восполнить недостатки прекрасного в объективной действительности" и что "прекрасное, создаваемое искусством, выше прекрасного в объективной действительности" ( см. также: Гегель. Лекции по эстетике, Соч., т.XII, Соцэкгиз, 1938 - "Идея прекрасного в искусстве". Вторая глава "Прекрасное вприроде" стр. 119 и сл.)- все эти мысли составляют сущность [гегелевской эстетики и являются в ней] не случайно, а по строгому логическому развитию основного понятия о прекрасном".

С.17: " [По гегелевской системе] чистое единство идеи и образа есть то, что называется собственно прекрасным; но не всегда бывает равновесие  между образом и идеею: иногда идея берет перевес над образом и, являясь нам в своей всеобщности, бесконечности, переносит нас в область абсолютной идеи, в область бесконечного - это называется возвышенным ( das Erhabene) [Подробнее см. в статье Чернышевского "Возвышенное и комическое". Полн. собр. соч., т.11, 1949, с. 159 - А.С.]; иногда образ подавляет, искажает идею - это называется комическим (das Komische) [Возвышенное и комическое составляют, таким образом, два односторонних проявления прекрасного].    

С.19:" Когда Ниагарский водопад, сокрушив скалу, его образующую, уничтожится напором собственных сил; когда Александр Македонский погибает от избытка собственной энергии, когда Рим падает собственной тяжестью, - это явления возвышенные; но потому, что Ниагарский водопад, Римская империя, личность александра македонского сами по себе уже принадлежат области возвышенного [Мысли: самообман- как будто, таковыми они были всегда. Когда Ниагарский водопад, Римская империя и Александр Македонский не были возвышенными, то были здесь другие возвышенные вещи, на их месте. Разве пропали эти возвышенные вещи с явлением оных? Разве можно назвать сокрушением то, что скрыто, заслонено? Если и сокрушились известные, то на их место встали прежние, а если и эти сокрушились, то сюда явились прежде прежних, и так до истинного, до растворения в окружающем, потому что все это возвышенное и есть само по себе окружающее. - А.С.]; какова жизнь, такова и смерть, какова деятельность, таково и падение. Тайна возвышенности здесь не в "перевесе идеи над явлением", а в характере самого явления; только от величия сокрушающегося явления заимствует свою возвышенность и его сокрушение... "Перевесом идеи над формою", погибелью самого предмета от избытка развивающихся в нем сил,  отличается так называемая отрицательная форма  возвышенного от положительной. Справедливо, что возвышенное отрицательное выше возвышенного положительного".

  
Мысли: Область возвышенного то,что всем известно; что неизвестно, то, до поры, не есть возвышенное в нашем понимании, оно- возвышенное само по себе.

C. 20: "Но не пускаясь в метафизические прения, мы можем увидеть из фактов, что идея бесконечного, как бы ни понимать ее, не всегда, или лучше сказать - почти никогда не связана с идеею возвышенного..., мысли и воспоминания, усиливающие ощущение, рождаются при всяком ощущении, но они уже следствие, а не причина первоначального ощущения; и если, задумавшись над подвигом Муция Сцеволы, я дохожу до мысли:"да, безгранична сила патриотизма", то мысль эта только следствие впечатления , произведенного на меня независимо от нее самым поступком Муция Сцеволы, а не причина этого впечатления, точно так же. мысль:"нет ничего на земле прекраснее человека", которая может пробудиться во мне, когда я задумаюсь, глядя на изображение прекрасного лица, не причина того. что я восхищаюсь им, как прекрасным, а следствие того, что оно уже прежде нее, независимо  от нее кажется мне [прекрасным]".

Мысли: Так, если я, теперешний, не хочу знать подвига Муция Сцеволы, да и вовсе забыл кто он есть, это совсем не значит, что, будучи оттесненным  другими возвышенными вещами, поступок Муция Сцеволы не стоит теперь на своем месте.

С.21: "но все эстетики утверждают ( и совершенно справедливо), что море кажется гораздо величественнее, когда виден берег, нежели тогда, когда берегов не видно".

С.22:"Ужасное очень часто бывает возвышенным, это правда;но не всегда оно бывает возвышенным: гремучая змея ужаснее льва [если только вы знаете, что она есть гремучая змея, а не принимаете всех ужей за гремучих змей - А.С.];                        

но она отвратительно-ужасна, а не возвышенно-ужасна. Чувство ужаса может усиливать ощущение возвышенного, но ужас и возвышенность - два совершенно различные понятия".

С.22:" Если так, то гораздо неодолимее потребность спать: самый страстный любовник едва ли может пробыть ьез сна четверо суток; гораздо неодолимее потребности "любить" [( т.е. быть влюбленным до безумия, потому что эту любовь обыкновенно изображают нам в патетических романах и о ней толкуется в эстетиках)] потребность есть и пить: это истинно безграничнаяпотребность, потому что нет человека, не признающего силы ее, между тем как о любви очень многие не имеют и понятия; из-за этой потребности совершается гораздо больше и гораздо труднейших подвигов, нежели от "всесильного" могущества любви.  Почему же мысль о еде и питье не возвышенна? Непреоборимость не есть еще возвышенность; безграничность и бесконечность вовсе не связаны с идеею величественного".

С.23: "Возвышенное есть то, что гораздо больше всего, с чем сравнивается нами". - " Возвышенный предмет - предмет, много превосходящий  своим размером предметы, с которым сравнивается нами" возвышенно явление, которое гораздо сильнее других явлений, с которым сравнивается нами". 

С.25: "И действительно, если возвышенное существенно есть бесконечное, то возвышенного нет в мире, доступном нашим чувствам и нашему уму. [Определение: "великое есть гораздо бОльшее" делает ненужным вмешательство фантазии, прикрашивание ею действительности. Кто принимает его, тот говорит, что в природе и в человеке есть истинно возвышенное]".

С.26: " прекрасное то, в чем мы видим жизнь так, как мы понимаем и желаем ее, как она радует нас; великое то, что гораздо выше предметов, с которыми сравниваем его мы. Из обыкновеных [гегелевских] определений, напротив, по странному противоречию , следует: прекрасное и великое вносятся в действительность человеческим взглядом на вещи, создаются человеком, но не имеют никакой связи с понятиями человека, с его взглядом на вещи... В самом деле, принимая определение "прекрасное есть жизнь", "возвышенное есть то, что гораздо больше всего близкого и подобного", мы должны будем сказать. что прекрасное и возвышенное - совершенно различные понятия, не подчиненные друг другу, и соподчиненные только одному общему понятию, очень далекому от так называемых эстетических понятий: "интересное"".

Мысли: двойственность по Гегелю: прекрасное вносится человеком, но "живет" самостоятельно, так как не может быть описано человеческими понятиями. Так же, как в эпитафии, мертвый-1, живые-0, так как их математическое  число неопределенно.

По Фишеру - С.27:"Ответственность за то, чего не хотел, и что, однако, сделал он, имеет для субъекта последствием страдание,- то есть выражение противодействия от нарушенного хода вещей во внешнем мире нарушившему их действию... Но дело субъекта  погибает только повидимому, погибает не совершенно: объективный ряд последствий переживает погибель субъекта и, мало-помалу сливаясь с всеобщим единством, очищается от своей индивидуальной ограниченности, полученной от субъекта. Если субъект, погибая, усвояет себе это сознание правдивости своего страдания и того, что дело его не погибает, а очищается и торжествует его погибелью, то примирение полно, и сам субъект просветленным образом переживает себя в своем очищающемся и торжествующем деле. Все это движение  называется судьбою, или "трагическим". Трагическое бывает различных родов". 

Правило справедливости - с. 28: "В трагическом простой вины (die einfache Schuld) возможность вины переходит в действительную вину. Но вина лежит не в необходимом объективном противоречии, а в какой-нибудь запутанности, [более или менее тесно] связанной с действием субъекта. Вина эта нарушает чем-нибудь нравственную целость мира. Чрез нее страдают другие субъекты, и так как вина здесь на одной стороне, то сначала кажется, что они страдают невинно... Наконец. высшая форма трагического - трагическое нравственного столкновения... Одно из двух противоречащих стремлений справедливее и потому сильнее другого; онон сначала побеждает все, ему сопротивляющееся, и тем самым становится уже несправедливо, подавляя справедливое право противоположного стремления. Теперь справедливость на стороне, которая сначала была побеждена, и стремление, в сущности  более справедливое, погибает под тяжестью собственной несправедливости от ударов противоположного стремления, которое, будучи оскорблено в своем праве, имеет за собой, в начале противодействия всю силу истины и справедливости, но, побеждая, впадает само точно таким же образом в несправедливость, влекущую за собой погибель или страдание".

С.30: " Вот как понимают ход жизничеловеческой народы,имеющие неподдельное понятие о судьбе: если я не буду предпринимать никаких предосторожностей противнесчастия, я могу уцелеть, и почти всегда уцелею; но если я прийму предосторожности, я непременно погибну, и погибну именно оттого, я в чем искал спасения".

С.32: "Дикарь или полудикий человек не представляет себе жизни иной, как та, которую знает он непосредственно, как человеческую жизнь; ему кажется, что дерево говорит, чувствует, наслаждается и страдает, подобно человеку; что животные действуют во всем так же сознательно, как человек, что они даже умеют говорить на человеческом языке и не говорят на нем только потому, что хитры и надеются выиграть молчанием больше, нежели разговорами. Точно так же он воображает себе жизнь реки, скалы: скала-это окаменевший богатырь, сохранивший чувства и мысль; река- это наяда, русалка, водяной. Землетрясения Сицилии происходят оттого, что гигант, заваленный этим островом, старается сбросить тяжесть, которая лежит на его членах. Во всей природе видит дикарь человекоподобную жизнь, все явления природы производит  от сознательного действия человекообразных существ. Как он очеловечивает ветер, холод, жар (припомним нашу сказку о том, как спорили мужик-ветер, мужик-мороз, мужик-солнце, кто из них сильнее), болезни ( рассказы о холере, о двенадцати сестрах-лихорадках, о цынге - последний между шпицбергенскими промышленниками) точно так же очеловечивает он и силу случая... Чем важнее дело, задуманное человеком, тем больше нужно условий, чтобы оно исполнилось именно так, как задумано; почти никогда все условия не встретятся так, как человек рассчитывал; и потому почти никогда важное дело не делается именно так как предполагал человек".   

С.33:" Случай уничтожит наши расчеты - значит, судьба любит уничтожать наши расчеты. любит посмеяться над человеком и его расчетами; [случайсильнее наших расечтов - значит судьба всесильна;] случай невозможно предусмотреть, и невозможно сказать, почему случилось так. а не иначе, следовательно судьба капризна, своенравна; случай часто пагубен для человека, следовательно, судьба любит вредитьчеловеку, судьба зла; и в самом деле у греков судьба - человеконенавистница; злой и сильный человек любит вредить  именно самым лучшим [может, он злой оттого, что его никто ни разу не пожалел.- А.С.],  самым умным, самым счастливым людям - их преимущественно любит губить и судьба; злобный, капризный и очень сильный человек любит выказывать свое могущество, говоря наперед тому, кого хочет уничтожить: "я хочу сделать с тобою вот что; попробуй бороться со мною"- так и судьба объявляет вперед свои решения [значит, судьба любит борющихся с ней - неборющиеся ей неинтересны - А.С.], чтобы иметь злую радость доказать нам наше бессилие перед нею и посмеяться над нашими  слабыми, безуспешными попытками бороться с нею, избежать ее [судьба уважает не того ,  кто победил или проиграл, но того, кто выстоял- А.С.].  

С.34: "Природа бесстрастна к человеку; она не враг и не друг ему: она - то удобное, то неудобное поприще для его деятельности... Много есть драгоценных вещей, которые не имеют никакой цены, потому что достаются даром, например, вода и солнечный свет; и много есть очень важных дел, которым не придается никакой важности потому только, чтоони делаются легко... Пусть всегда нужна борьба; но не всегда борьба бывает несчастна. А счастливая борьба, как бы ни была она тяжела, не страдание, а наслаждение, не трагична, а только драматична".

С.35: " Если в людях есть наклонность завидовать чужому величию, то еще больше в них наклонности уважать наклонности уважать величие; общество будет благоговеть перед великим человеком, если нет особенных, случайных причин обществу считать его вредным для себя. Трагична или не трагична судьба великого человека, зависит от обстоятельств; и в истории меньше можно встретить великих людей, участь которых была трагична, нежели таких, в жизни которых много было драматизма, но не было трагичности. Крез, Помпей, Юлий Цезарь имели трагическую судьбу; но Нума Помпилий, Марий, Сулла, Август окончили свое поприще очень счастливо. Что можно найти трагического в судьбе Карла Великого, Петра Великого, Фридриха II, в жизни Лютера, Вольтера [самого Гегеля]? Борьбы в жизни этих людей было много; но, говоря вообще, надобно сознаться, что удача и счастие были [неизменно] на их стороне. А если Сервантес умер в нищете, то разве не умирают в нищете тысячи незамечательных людей, которые не могли бы не менее Сервантеса рассчитывать на счастливую развязку в жизни и по своей незначительности вовсе не могли подлежать закону трагизма?  Случайности жизни безразлично поражают замечательных и незамечательных людей, безразлично благоприятствует тем и другим. Но продолжаем обзор и от общего понятия переходим к трагическому "простой вины".  

С.36: " Смысл трагического "простой вины" в том, что в характере (говорит гегелевская эстетическая теория) великого человека всегда найдется  слабое место, через которое он и гибнет. Слабость, проступок,ошибкагубят его. А поскольку слабое место лежит в глубине характера, то великий и гибнет от того, что стало источником его величия. Таковы Наполеон и Людовик XIV. Но бывает и такое, что за человеком нет никакой вины, как, например, у Джульетты и Ромео, у Генриха IV и Сюлли, не виноват в своей погибели Копиньи... По греческим понятиям о судьбе, в погибели своей бывает всегда виноват сам человек: если бы онпоступил иначе,его не постигла бы погибель.  Другой род трагического - трагическое нравственного столкновения - эстетика выводит из той же мысли,только взятой наоборот: в трагическом простой вины основанием трагической судьбы считают мнимую истину, что каждое бедствие, и особенно величайшее из бедствий, погибель, есть следствие преступления [ошибки, слабой стороны- А.С.]; в трагическом нравственного столкновения [ основывают (ся-) эстетики гегелевской школы на] мысли, что за преступлением всегда следует наказание преступника или погибелью, или мучениями его собственной совести"  

С.37: " И вот явилась теория ,утверждающая, что  они всегда наказываются общественным мнением и угрызениями совести... Всякий образованный человек понимает,  как смешно смотреть на мир теми глазами, какими смотрели [полудикие] греки геродотовских времен; всякий [образованный человек] ныне очень хорошо понимает, что в страдании и погибели великих людей нет ничего необходимого; что не всякий гибнущий человек гибнет за свои преступления, что не всякий преступник погибает; что не всякое преступление наказывается судом общественного мнения и проч. Потому нельзя не сказать, что трагическое не всегда пробуждает в нас идею необходимости и что вовсе не в идее необходимости основание действия его на человека и не в ней сущность его... "Трагическое есть ужасное в человеческой жизни", кажется, будет совершенно полным определением  трагического в жизни и в искусстве".

С.41: " Три различные формы, в которых существует прекрасное, следующие: прекрасное в действительности ( или в природе [как выражается гегелевская школа]), прекрасное в фантазии и прекрасное в искусстве ( в действительном бытии, придаваемом ему творческою фантазиею человека)".

С.42: " Кроме того, именно по самой живости (Lebendigkeit), составляющей неотъемлемое преимущество прекрасного в действительности, красота его мимолетна; основание этой мимолетности в том, что прекрасное в действительности возникает не из стремления к прекрасному; оно возникает и существует по общему стремлению природы к жизни, при осуществлении которого появляется только вследствие случайных обстоятельств, а не как что-нибудь преднамеренное (alles Naturschone nicht gewollt ist)..."

С.42: " Потому прекрасное в природе живо; но находясь среди неисчислимо разнообразных отношений, оно подвергается столкновениям, порче со всех сторон; потому что природа заботится о всей массе предметов, а не об одном отдельном предмете, ей нужно сохранение, а не собственно красота... Жизнь стремится вперед, не заботясь о погибели образа, или сохраняет его только искаженным".

С.43: " Мимолетность, непрочность - скорбная участь всего прекрасного в природе...[К которому причисляет себя и человек; почему-то человек сам решил про себя, что прекрасен, возможно, животные, дикая природа, так не считают - А.С.]. "Говоря строго, можно сказать, что только в продолжение одного мгновения прекрасен прекрасный человек". - " Чрезвычайно непродолжителен период времени, в течение которого человеческое тело может назваться прекрасным" (Гете). Правда, из увядшей красоты юности развивается высшая красота - красота характера, которую воззрение замечает в чертах физиономии и в поступках".  

Мысли: Отчасти от своей непрочности ( вспомни, непорочности) человек стремится к прекрасному, ибо, и прекрасное мимолетно и непрочно, и тем напоминает ему самого себя - подобное радуется подобному.

С.43-44:" Непреднамеренность ( das Nichtgewolltsein)-сущность всего прекрасного в природе;она лежит в его сущности до такой степени, что на нас чрезвычайно неприятно действует, если мы замечаем в сфере реального прекрасного какой бы то ни было преднамеренный расчет именно на красоту. Красота, сознающая свою красоту и занимающаяся ею, учащаяся перед зеркалом быть прекрасною, суетна, то есть ничтожна. Аффектация красоты в действительно существующем - совершенная противоположность истинной грации... Случайность, непреднамеренность красоты, ее незнание о самой себе - зерно смерти, но и прелесть прекрасного в действительности; так что в сознательной сфере прекрасное исчезает в ту минуту, как узнает о своей красоте, начинает любоваться на нее. Наивность простого человека погибает, как скоро касается  до него цивилизация, народные песни исчезают, когда обращают на них внимание, начинают собирать их; живописный костюм полудиких народов перестает им нравиться, когда они видят кокетливый фрак живописца, пришедшего изучать их; если цивилизация, прельстившись живописным нарядом, хочет сохранить его, он уже обратилсяв маску и народ покидает его"

С.44: " Надобно только ближе посмотреть на прекрасное в действительности, чтобы убедиться что оно не истинно прекрасно: тогда будет ясно, что мы до сих пор только скрывали от себя очевидную истину. Эта истина - необходимое и повсеместное владычество искажающего случая".

С.46: " Между прекрасными частями найдутся непрекрасные, и найдутся они в каждом предмете, как бы ни благоприятствовала ему счастливая случайность. Хорошо еще, что наш глаз не микроскоп, и простое зрение уже идеализирует предметы; иначе грязь и инфузории в чистейшей воде, нечистоты на нежнейшей коже разрушали бы для нас всякую красоту. Мы видим только при известной степени отдаления. А отдаленность идеализирует уже сама по себе".

С.46: " Отдаленность во времени действует так же, как отдаленность в пространстве: история и воспоминание передают нам не все мелкие подробности о великом человеке или великом событии; они умалчивают о мелких  второстепенных  мотивах великого явления, о его слабых сторонах; они умалчивают о том, сколько времени в жизни великих людей было потрачено на одевание и раздевание, еду, питье, насморк и т.п."

Мысли: Отчего нечто "прячет" человека, то есть приводит его к смерти? Это далекое воспоминание о том времени, когда человек еще только начал проявляться на земле, был сброшен вниз... В чуждом себе он и вел себя с опаской: при малейшей опасности "прятался", то есть замирал, умирал. Человек ведет себя подобно слабому животному - в случае опасности замирает- вспомни, никто так не копирует вещь, как человек.   

С.47: " Итак предмет, предмет принадлежащий к редким явлениям красоты, как показывает ближайшее его рассмотрение, не истинно прекрасен [ Чернышевский в качестве примера приводит "Итальянские исследования" Румора, в которых тот идеализирует красоту модели Виттории из Альбано, которая была "прекраснее всех созданий искусства в Риме, красота которой была недосягаема для художников". Мы твердо убеждены, что ни один из художников, бравших ее моделью, не мог перенести в свое произведение всех ее форм в том виде, в каком находил, потому что Виттория была отдельная красавица, а индивидуум не может быть абсолютным..." 

  

(Продолжение следует)